10 вещей, которые вы (наверное) не знали о Вирджинии Вулф. Часть 1.

В книге «Аутсайдеры: пять женщин-писательниц, изменивших мир» Линдалл Гордон блестяще связывает воедино биографии пяти женщин-писательниц, которые смело приняли статус аутсайдера и «пробудили в себе волю исследовать странности таким образом, чтобы они говорили нам о нашей невидимой сущности». Гордон назначает каждой женщине главную роль: Эмили Бронте (провидец), Джордж Элиот (преступник), Мэри Шелли (вундеркинд), Олив Шрейнер (оратор) и Вирджиния Вулф (исследователь). Тщательно исследуя дневники, письма, речи и романы своих подопечных, а также их жизнь и время, Гордон устанавливает между ними тесную связь. Здесь Гордон делится некоторыми менее известными биографическими фактами о Вирджинии Вулф.

Вирджиния Вулф написала в своем дневнике: «Чтобы писать, я должна быть конфиденциальной, секретной, максимально анонимной и погруженной в воду». Учитывая многочисленные тома ее дневника, писем и мемуаров, внешние факты ее жизни хорошо задокументированы, но приоритет, который она отдает внутренней жизни, тому, что скрыто в ночи и тени, оставляет многое еще неизвестным.

1. «Загадочная история мисс В.»

Так называется обрывок рукописи, написанной в 1906 году о женщине, которая неизвестна и молчит на протяжении всей своей жизни. Задача состоит в том, чтобы «выследить тень, увидеть, где она жила и жила ли она, и поговорить с ней…» Кем была безымянная мисс Ви? Может ли она иметь какое-то отношение к мисс Вирджиния Стивен (девичья фамилия Вулф)?

2. Незаметное влияние тети Вулф.

Отец Вирджинии Вулф Лесли Стивен назвал свою сестру мисс Кэролайн Эмилию Стивен «Глупышки Милли», которая писала «книжки». Это был путь викторианских мужчин к старым девицам (вроде вымышленной Мисс V). Дети Лесли Стивена переняли его тон по отношению к его сестре, которую они назвали «монахиней». Это увольнение отвлекло внимание от того, что было определяющим для 22-летней Вирджинии в последние месяцы 1904 года, когда она жила со своей 72-летней тетей Кэролайн в Перче, ее доме в Кембридже. По словам Вирджинии, это было «идеальное убежище для меня» после срыва. Квакерская новообращенная и богослов, главная книга ее тети, Quaker Strongholds (1890 г.), переизданная трижды, и ее документы в лондонском Метрополитен-музее раскрывают привычки ума, точно такие же, как у ее племянницы: выключить шум публичных голосов в в пользу «внутреннего свидетеля» и требовать большего, чем голоса для женщин: не меньше, чем «неиспользование власти». Она не хотела, чтобы женщины имитировали злоупотребление мужской властью, и призвала женщин осуществлять свое голосование коллективно.

3. Первое опубликованное эссе.

В ноябре 1904 года, когда Вирджиния Стивен жила со своей тетей Кэролайн, она впервые взялась за перо, чтобы профессионально писать. Это было для женского приложения к церковному журналу The Guardian. Темой, которую она выбрала, было паломничество в пасторский дом Бронте в Хауорте. В музее, над берегом на крутой деревенской улице, она «взволнована», обнаружив маленькую дубовую табуретку, «которую Эмили несла с собой на своих одиноких бродягах вересковой пустоши и на которой она сидела, если не писать, как говорится, думать»

4. «Вспоминая наших матерей».

Эта знаменитая фраза, которая привела к повороту в женской истории, появилась в первом феминистском трактате Вулф «Своя комната» (1929). Книга зародилась в виде лекций для студенток в Кембридже в 1928 году, когда был принят Закон о равных правах, предоставивший право голоса всем женщинам. Но еще в 1906 году Вирджиния Стивен уже изучала возможность женской истории в забытом, но замечательном рассказе «Журнал госпожи Джоан Мартин» о женщинах 15 века, которые поддерживают домашний порядок, будучи головорезами (записанные традиционной историей как Войны Розы) буйствуют за их стенами.

5. Вопрос «безумия».

Считалось, что нервный темперамент делает людей, особенно женщин, непригодными для общественной жизни. Фактически, Вирджиния Вулф разделяла предрасположенность к психическим заболеваниям с предками, особенно способными занимать государственные должности. Ее дед, сэр Джеймс Стивен, страдал «тяжелым нервным заболеванием» после составления парламентского законопроекта против рабства в 1833 году. В качестве заместителя министра по делам колоний его тревога по поводу колоний (когда рабовладельцы сопротивлялись его законопроекту) была настолько сильной, что быть «испытанием на безумие». Он извинился перед женой за то, что был «поражен луной». Его сын, Лесли Стивен, успешный писатель, имел то, что он назвал «Берсеркерские припадки». Кэролайн Стивен, основавшая приют для женщин в 1870-х годах, пережила своего рода нервный срыв после смерти матери.

Перевод: Муратова Аделя