В 1887 году американский юрист и знаменитый оратор Роберт Г. Ингерсолл послал своему будущему зятю Уолстону бутылку лучшего виски и письмо, перепечатанное ниже, в котором он поэтически воспел его хвалу. Алкоголем наслаждались, но не так сильно, как письмом, которое так любили, что вскоре оно распространилось среди семьи, друзей и незнакомых людей и в конце концов было напечатано в американской газете «The Nation», чтобы его читали и обожали массы. Но не все. Письмо Ингерсолла также было замечено совершенно не впечатленным преподобным доктором Дж. Бакли, редактор "Христианского адвоката", который в ответ опубликовал свое собственное письмо, также см. ниже.

Письмо.

16 апреля 1887 года

Мой дорогой Друг,

Я посылаю вам несколько самых замечательных виски, которые когда-либо прогоняли скелет с пиршества или рисовали пейзажи в мозгу человека. Это смешанные души пшеницы и кукурузы. В них вы найдете солнечный свет и тени, которые гонялись друг за другом по волнистым полям; дыхание июня; пение жаворонка; ночную росу; богатство лета и богатое содержание осени, все золотое с заключенным светом.

Выпейте его—и вы услышите голоса мужчин и девушек, поющих “Дом урожая”, смешанные со смехом детей.

Выпейте его—и вы почувствуете в своей крови освещенные звездами рассветы, мечтательные, рыжевато-коричневые сумерки многих прекрасных дней.

В течение сорока лет эта жидкая радость была внутри счастливых дубовых прутьев, жаждущих прикоснуться к губам людей.

Всегда ваш,

Р. Г. Ингерсолл

———————–

Мой дорогой Боб,

Я возвращаю вам некоторые из самых замечательных виски, которые когда-либо довели до скелета в шкафу или рисовали сцены похоти и кровопролития в мозгу человека. Это призрак пшеницы и кукурузы, обезумевших от потери своих естественных тел. В нем вы найдете мимолетный солнечный свет, преследуемый тенью, холодной, как арктическая полночь, в которой дыхание июня становится ледяным, а пение жаворонка сменяется зловещим криком ворона.

Выпейте его—и у вас будут горе, печаль, болтовня и раны без причины. Ваши глаза будут видеть странных женщин, и твое сердце будет произносить извращенные вещи.

Выпейте его—и вы услышите вопли демонов, плач женщин, плач детей, оплакивающих потерю отца, который все еще жив.

Выпейте его—и длинные змеи зашипят вам в уши, обовьются вокруг вашей шеи и вцепятся в вас своими клыками. "Наконец он кусается, как змея, и жалит, как гадюка".

В течение сорока лет эта жидкая смерть была заключена в дубовые палки, безвредная там, как чистая вода. Я посылаю его вам в рот, чтобы украсть ваши мозги, и все же я называю себя вашим другом. 

Перевод: Лисичкина Арина