Отполированный до зеркального блеска серебряный ящик гордо возвышается на углу полуострова Гринвич, отражая любопытный новый мир архитектурных экспериментов.  В сторону извивается прозрачная гусеница здания, обернутая прозрачным пластиком вокруг ярко-желтого каркаса, образуя куколку космической эры.  По соседству стоит завуалированная стопка сырых бетонных полов, голые кости здания задрапированы призрачной пеленой из стальной сетки, что придает ему вид многоэтажного вольера.  Рядом есть прочный ящик с низкой подвеской, покрытый ржавыми панелями из стали Cor-ten, и небольшой башенный блок, завернутый в вельветовый плащ из тонких белых труб.  В другом месте зверинца мы находим пару треугольных клиньев, одетых в арлекинские костюмы из розовых и зеленых бриллиантов терраццо, а также несколько других существ, чье экзотическое оперение еще не появилось из-за строительных лесов.  Этот безвкусный глаз представляет собой новый дизайнерский квартал, запланированный «творческий квартал» в самом сердце полуострова Гринвич в Лондоне.  Он будет открываться поэтапно в ближайшие месяцы и должен предоставить доступное рабочее место примерно для 1800 человек в сфере моды, еды, технологий, ремесел и других сфер.  С восемью архитекторами, каждый из которых должен спроектировать пару зданий, это эклектичный зоопарк построек с застенчивой фанковой атмосферой, призванной заманить творческих людей через реку из Шордича - вместе с арендной платой 5 фунтов за квадратный фут в течение первого года.  .

 Design District - это детище заботящегося о своем имидже разработчика Knight Dragon, компании, поддерживаемой гонконгским миллиардером Генри Ченг Кар-шуном, которая с 2012 года возглавляет разработку полуострова стоимостью 8,4 млрд фунтов стерлингов.  проекты регенерации в Европе, включающие 17 500 домов и 70 000 квадратных метров офисных площадей на участке площадью 80 гектаров, и башни высотой до 36 этажей, реализующие проект «Миллениум» вокруг бывшего Купола более 20 лет спустя.

 До сих пор история различных генеральных планов привела к созданию разрозненного места, где мрачные стеклянные скалы с инвестиционными квартирами спускаются по одному краю полуострова, образуя оборонительную батарею рядом с куполом - теперь это O2 - отделенную заливом автостоянок от других мест.  доступное жилье на другом конце участка.  Испанская суперзвезда Сантьяго Калатрава была отправлена, чтобы добавить немного волшебной пыли в 2017 году, но его трио башен стоимостью 1 миллиард фунтов стерлингов с тех пор было списано, что считается слишком дорогостоящим шагом.  Жалкая имитация Хай-Лайн Нью-Йорка открылась здесь в 2019 году в тщетной попытке привлечь больше людей, но пока что это похоже на еще один элемент избыточной новаторской инфраструктуры, присоединяющийся к пустой канатной дороге поблизости.

 Учитывая эту неоднозначную историю, что мы должны делать с дизайнерским районом?  Цинично ли придать этой коммерческой пустоши какой-то культурный колорит и поднять стоимость окружающей собственности?  Или это настоящая попытка предоставить недорогое рабочее место в городе, где творческие индустрии неумолимо удешевляются?  Ответ немного и того, и другого.

 При всей кажущейся прихоти сам генеральный план на удивление разумен.  Он избегает моделей башен на подиумах, которые можно найти в других местах на сайте, и вместо этого пытается создать место переулков и дворов с меньшими зданиями под странными углами, формирующими ощущение части города, которая развивалась с течением времени.  В некоторых местах проходы между зданиями имеют ширину всего три метра, чтобы придать им вид базара.

 «Места, которые нравятся людям, обычно беспорядочные и созданы разными руками», - говорит Мэтт Дирлав, руководитель отдела дизайна полуострова Knight Dragon.  «Мы хотели, чтобы это было место с моментами Marmite, где вы поворачиваете за угол и видите что-то, что вы считаете удивительным», - он смотрит на хаотическое нагромождение форм, - «иначе у вас могла бы быть противоположная реакция».  В игре архитектурных последствий каждому из дизайнеров дали одно и то же задание и попросили работать вслепую, не зная, что замышляют их соседи.  Здания имели фиксированную площадь, максимальные габаритные размеры и трехчастную структуру: цокольный этаж для мастерских и кафе;  первый этаж для «настольных креативщиков»;  и залитый светом верхний этаж, подходящий для художников или фотографов.

 «Это был необычный способ проектирования», - говорит Том Эмерсон из 6а, архитектор клинья арлекина.  «У нас не было контекста, с которым можно было бы работать.  Это было довольно освежающе, потому что здания стали основываться на своей внутренней логике, а не бесконечно реагировать на другие вещи ».

 Результатом стали 16 мини-манифестов, место, в котором можно пролистать архитектурный журнал последних тенденций, крошечную выставку идей.  В то время как комбинированный эффект может привести к расстройству желудка, даже тем, кому трудно угодить, следует найти хотя бы одно здание, которое им нравится.

 Первой в этом месяце открывается зеркально отполированная коробка требовательного испано-итальянского дуэта Barozzi Veiga.  Дом для нового Института творчества и технологий Университета Равенсборна представляет собой абстрактную идею склада, мерцающую химеру фабрики с большими промышленными окнами, искажающими ощущение масштаба.  Выполненный из алюминия с высокой отражающей способностью, изменчивого, как небо Лондона, он напоминает высокоточное компьютерное оборудование, что делает его подходящим местом для экспериментов Равенсборна в области технологий будущего.  Другое здание архитекторов будет одетым в черное двойником, образующим загадочный контрапункт в дальнем конце участка.  Напротив стоит завуалированная стека от Architecture 00. Их прозрачная пелена поднимается, чтобы окружить баскетбольную площадку на крыше, с видом на Кэнэри-Уорф, создающим волнующий фон - наряду с ощущением игры на крыше без видимой балюстрады.  Это умный результат максимального увеличения чистой внутренней площади внизу, путем выталкивания всех лестниц и площадок наружу здания, извиваясь вверх по фасаду по театральной траектории за сеткой.  Свободные деньги от этой эффективной конфигурации были потрачены на корт на крыше, который будет открыт для публики.

 «Строения показывают свой потенциал, когда они не завершены», - говорит Линтон Пеппер из 00.  «Поэтому мы постарались сделать его максимально открытым и открытым.  Вы можете выйти в любой момент и пройтись по палубе без балюстрады из-за сетки ».  Их второе здание следует той же логике, с внешними террасами, которые расширяются в разных точках, чтобы оставить место для работы на открытом воздухе.  Они представляли это как грязные места для резки, покраски и сверления, но теперь здание станет домом для кочевников портативных компьютеров из коворкинг-клуба «Бюро».

 В отличие от песчаного бетона и стали 00-го, Дэвид Кон возродил PoMo.  Направляя галерею Clore Джеймса Стирлинга 1987 года в галерее Tate Britain, его пара зданий отличается ярко-зелеными квадратными решетками, контрастирующими с красными кирпичами, колоннадами из толстых колонн и яркой вывеской на крыше.  Черпая вдохновение в исторических ратушах гильдии, Кон убедил Knight Dragon включить плинтусы и ниши для фигурной скульптуры на фасаде, которые, как мы надеемся, будут добавлены в ближайшие месяцы, чтобы отразить круг арендаторов и то, что они производят.  «На протяжении всей истории архитектуры всегда было задействовано много рук», - говорит Кон.  «Мне интересно посмотреть, что произойдет, когда вы откажетесь от контроля».

 После многих лет работы над тонкой реконструкцией исторических зданий 6a Architects явно наслаждаются моментом нео-PoMo.  Подобно их недавней галерее в Милтоне Кейнсе, их вклад здесь приносит громкую графическую популярность, с огромными бриллиантами терраццо, бегущими по фасадам, как джазовая оберточная бумага.

 «Нас действительно интересовала плоскостность коммерческого строительства», - говорит Эмерсон, чья работа до недавнего времени заключалась в основном в проектах для художников и галерей.  «Все состоит из этих плоских слоев, так что вы получаете очень гладкий мир, который может быть ужасным.  Но мы хотели посмотреть, что мы можем получить от этого, если действительно сделаем это ».  Вдохновленные сверхплоскими скульптурами из пластика Formica американского художника Ричарда Арчвагера, они поиграли с банальностью запатентованных систем с огромными спиральными воздуховодами и большими капюшонами, образующими навесы над дверными проемами.  Внутри был оставлен розовый огнеупорный гипсокартон, а стены из ветрозащитных блоков просто покрашены в цвет красных и розовых фасадов.

 Есть и другие интригующие вещи, создаваемые Кротом, Адамом Ханом, HNNA (который также разработал генеральный план) и испанской фирмой SelgasCano, архитекторами Serpentine Pavilion 2015 года, чья извивающаяся пластиковая гусеница скоро превратится в ресторанный зал с рыночными прилавками.  пышная оранжерея из тропических деревьев, прорастающих из антресольного уровня.

 Модный архитектурный показ интересен, но его истинный успех будет зависеть от правильного набора арендаторов, гарантирующих, что это действительно место для создания, а не просто дополнительные акры коворкинга.  Людям нужно разрешить устраивать беспорядок.  Районный директор Хелен Арванитакис говорит, что идея состоит в том, чтобы создать «самодостаточную экосистему», где модельер нанимает фотографа по соседству, чтобы он снимал свою коллекцию, а начинающая компания по производству соуса работает с графической студией над ее дизайном.  упаковка, с макетами, напечатанными мастерской внизу.  На данный момент подтвержденные арендаторы варьируются от студии дизайна кроссовок Concept Kicks и музыкальной PR-компании Brace Yourself до арт-пространства ЛГБТК + Queercircle и Love Welcomes, социального предприятия, использующего ремесла для помощи женщинам-беженкам.  Арванитакис говорит, что более крупные предприятия также становятся мишенью, например, рекламные фирмы, «которые будут платить большие деньги за то, чтобы быть рядом с молодыми творческими людьми», с «смешанной» моделью арендной платы, которая позволит толстым кошкам перекрестно субсидировать птенцов.  Она говорит, что намерение состоит в том, чтобы район был доступным «на неограниченный срок», хотя сделка с властями Большого Лондона, владеющими землей, предусматривает 10-летний период, после которого доступная площадь может быть уменьшена до 25%.

 Какова бы ни была его долгосрочная судьба, район становится желанной попыткой выйти за рамки обычного ведения бизнеса и нанять таких архитекторов, которые в противном случае не смогли бы приступить к работе над серьезными коммерческими проектами.  Мы можем только надеяться, что чувство изобретательности и веселья, которое они принесли, распространилось на обширные гектары остальной части сайта - и что это не станет сложным маркетинговым мероприятием в окружении обычных раздутых роскошных башен.

Перевод: Ибраимова Аманисахан