С начала пандемии COVID-19 конфликты между религиозной свободой и правилами общественного здравоохранения разыгрываются в судах по всему миру.

Церкви от Калифорнии до штата Мэн пренебрегали предписаниями общественного здравоохранения, собирая паству лично, в закрытых помещениях, без масок и в сопровождении хоров. Когда в феврале подпольная церковь в Южной Корее вызвала одну из крупнейших вспышек заболевания в стране, правительство арестовало её лидера за препятствование отслеживанию больных и нарушение правил общественного здравоохранения.

Я историк науки и религии эпохи Возрождения, и то, что поражает меня в настоящий момент, это не то, что некоторые религиозные общины пренебрегают мерами общественного здравоохранения, а то, что так много религиозных учреждений и отдельных лиц благочестиво работают над их соблюдением.

Исторические записи о вспышках чумы в Италии в XVII веке свидетельствуют как о напряженности между религиозными и общественными органами здравоохранения, так и о примерах сотрудничества.

Места конфликтов

Летом 1630 года эпидемия чумы наполнила больницы, известные как “лазаретти”, более чем 15 000 людьми в Милане. Небольшие города также столкнулись со вспышками, которые истощали их ресурсы.

В городе Прато чиновники, ответственные за здравоохранение, начали сомневаться в разумности лечения больных чумой в “лазаретто”, расположенном в пределах городских стен. Они опасались риска дальнейшего заражения, если здоровые будут находиться в такой непосредственной близости от больных.

Городские власти должны были найти альтернативное место, которое было бы достаточно далеко, чтобы держать город в безопасности, но достаточно близко, чтобы они могли удобно перемещать больных пациентов. Они решили, что лазаретом должен служить монастырь Святой Анны, расположенный в двух километрах от города, и реквизировали его.

Захват церковной собственности номинально светскими властями тосканского великого князя привел в ярость монахов Святой Анны. Они обратились к великому герцогу Фердинандо II Медичи с просьбой отменить этот закон, но он проигнорировал их возражения.

Это было не потому, что великий князь преследовал католиков – он правил католическим государством, и два его брата стали кардиналами. Однако во время этой вспышки чумы великий князь, по-видимому, счёл такие чрезвычайные меры необходимыми.

Пределы юрисдикции

Однако юрисдикция великого князя имела свои пределы. В городах позднего ренессанса гражданские власти могли наказывать граждан за нарушения общественного здравоохранения, но они не имели прямой власти над духовенством.

Когда священник во Флоренции нарушил карантин, засиживаясь допоздна за выпивкой и игрой на гитаре с членами семьи, совет по здравоохранению наказал его сестёр, но не его самого.

Чтобы наказать священников, нарушивших законы о здравоохранении, гражданские власти должны были обратиться к местным церковным чиновникам, таким как епископы, с просьбой вмешаться. Например, когда чума распространилась в тосканском городе Пистойя в сентябре 1630 года, чиновники решили обсудить с архиепископом возможность опорожнения купелей со святой водой в случае распространения болезни.

Несмотря на отсутствие записей, подтверждающих исход этой эпидемии, архиепископ Флоренции неоднократно подчеркивал важность политики светской комиссии по здравоохранению.

Государственные и религиозные чиновники были обеспокоены распространением чумы через воздух, воду и вино, и ограничили традиционную деятельность, чтобы свести к минимуму заражение.

Дело отца Драгони

Как и сегодня, когда гражданские власти отменили религиозные службы и церемонии, начались местные протесты.

Во время эпидемии чумы 1631 года в маленьком тосканском городке Монте-Лупо произошла драка между охранниками, которым было поручено предотвращать собрания, и группой вооруженных гражданских лиц из окрестных деревень и их приходским священником.

Верующие настаивали на том, чтобы собраться на молитву у распятия в местной церкви, и угрожали застрелить из аркебузы – длинного ружья, использовавшегося в эпоху Возрождения, – любого, кто встанет у них на пути.

Офицером, которому было поручено справиться с деликатной ситуацией в Монте-Лупо, был 60-летний Доминиканский монах отец Джованни Драгони, который был одновременно государственным служащим и членом духовенства.

Отец Драгони был в ярости на приходского священника за его пренебрежение к мерам общественного здравоохранения. Он незамедлительно направил сообщение областному комиссару здравоохранения: “необходимо принять меры против этих агитаторов. Доказательства серьёзны, и ... преподобный приходской священник в значительной степени ответственен за эти восстания.”

Отец Драгони не мог помешать приходскому священнику и прихожанам собираться и пировать. На следующее утро он обнаружил, что еще у него появилось ещё больше проблем, когда молитвы и пиры превратились в ночные пьяные вечеринки, участники которых снесли часть деревянного частокола, возведённого для обеспечения карантина.

Когда эпидемия чумы наконец закончилась и город вновь открылся, отец Драгони представил следующий отчет о своих действиях: “я поступал справедливо и сопровождал суровость состраданием и милосердием. - Более чем за год, что я занимаю этот пост, никто не умирал без причастия или исповеди.”

В период, характеризующийся противостоянием веры и науки, отец Драгони своими действиями продемонстрировал, что осуществление мер общественного здравоохранения и таинства Божьи идут рука об руку.

Спустя четыре столетия появились аналогичные примеры религиозного сопротивления мерам общественного здравоохранения и поразительные примеры религиозного сотрудничества с правилами общественного здравоохранения.

Хотя есть примеры, когда церковные лидеры настраивают прихожан против мер общественного здравоохранения, есть гораздо больше примеров людей и учреждений, которые, подобно отцу Драгони, объединяют религиозную преданность и борьбу с болезнями.

Когда в феврале в Италию хлынул коронавирус, Венецианский патриарх – епископ – быстро выполнил правительственный указ об отмене Месс, охотно сделав все возможное, чтобы остановить эпидемию. А в итальянских церквях вокруг Турина, которые оставались открытыми для частных молитв, цистерны со святой водой быстро опорожнялись.