Одежда, которая потрясла мир
На протяжении веков одежда была броней для тех, кто чувствует себя отчужденным от господствующей тенденции, будь то из-за своих взглядов, пола, класса, расы или сексуальной ориентации. От красной кепки «Либерти», которую носили санкюлоты во время Французской Революции, до рваных джинсов и футболок с лозунгами хиппи и розовой кошачьей шапки «Женского марша» - одежда использовалась притесненными как инструмент сопротивления, а также для того, чтобы их увидели и слышали те, кто стоит у власти.
Эти предметы одежды, как правило, использовались в рамках народных движений, однако в наши политически неспокойные времена они стали все чаще появляются на подиуме, неизбежно приводя к обвинениям в коммерциализации. Но новая выставка в Технологическом институте моды (FIT) в Нью-Йорке, которая исследует многообразие способов, с помощью коих мода может оказывать влияние, предполагает, что взаимосвязь не всегда так проста. Одежда движения сопротивления может быть модной, а показ мод - эффективным инструментом протеста.
“Это всегда было в интересах движения - иметь своего рода визуальное единство, - говорит Эмма МакКлендон, куратор «Power Mode: The Force of Fashion», которая приводит в пример суфражисток. - Они носили белое, чтобы сблизиться и сплотиться на маршах”.
Белый цвет часто появлялся в форме феминизированной версии главного символа мужской вежливости - костюма. Одежда выступала за равенство, смягченная чистотой ее цвета, который подчеркивал, что женщины все еще были идеальными гражданами.
Некоторые более смелые борцы за равенство даже носили брюки, что было незаконно во многих частях США и Европы. Ассоциация брюк с патриархальной властью была настолько сильна, что, нося их до 1960-х годов, женщины не могли по-настоящему завоевать признание.
Архетипичный мятежный образ, который все еще сохраняется сегодня, - это, конечно же, сочетание кожаной байкерской куртки, джинсов и белой футболки, которое впервые получило популярность в 1950-х годах, чему способствовал тот факт, что “существовал такой кроссовер между стороной сопротивления и направлением поп-культуры”, - говорит МакКлендон для BBC Designed. Однако Эмма видит в Вудстокском музыкальном фестивале 1969 года переломный момент того, как одежда движения сопротивления стала мейнстримом и даже модной, что, разумеется, вызвало обострение напряженной обстановки.
“Хиппи использовали одежду очень сознательно, так же, как суфражистки или санкюлоты, – в качестве инструмента сопротивления”, - говорит МакКлендон. Подержанная джинсовая ткань, которую они носили, изнашивалась, и ее можно было залатать и зашить, но она была “политическим и визуальным протестом против глянцевого и пластикового культа потребления космической эпохи, охватившего послевоенный период”, - говорит Эмма.
Однако после Вудстока Levis и Coca-Cola начали использовать этот образ в качестве маркетингового инструмента. Он стал выбором стиля для тех, кто имел лишь смутное представление о первоначальном облике хиппи. Те, кто покупал рваные и расшитые джинсы Тома Форда более чем за 3000 долларов в конце 1990-х, явно не имели понятия об оригинальной концепции. Несмотря на этот особенно вопиющий пример коммерциализации одежды движения сопротивления, он никоим образом не указывает на индустрию моды в целом.
https://incatalog.kz/
Эти предметы одежды, как правило, использовались в рамках народных движений, однако в наши политически неспокойные времена они стали все чаще появляются на подиуме, неизбежно приводя к обвинениям в коммерциализации. Но новая выставка в Технологическом институте моды (FIT) в Нью-Йорке, которая исследует многообразие способов, с помощью коих мода может оказывать влияние, предполагает, что взаимосвязь не всегда так проста. Одежда движения сопротивления может быть модной, а показ мод - эффективным инструментом протеста.
“Это всегда было в интересах движения - иметь своего рода визуальное единство, - говорит Эмма МакКлендон, куратор «Power Mode: The Force of Fashion», которая приводит в пример суфражисток. - Они носили белое, чтобы сблизиться и сплотиться на маршах”.
Белый цвет часто появлялся в форме феминизированной версии главного символа мужской вежливости - костюма. Одежда выступала за равенство, смягченная чистотой ее цвета, который подчеркивал, что женщины все еще были идеальными гражданами.
Некоторые более смелые борцы за равенство даже носили брюки, что было незаконно во многих частях США и Европы. Ассоциация брюк с патриархальной властью была настолько сильна, что, нося их до 1960-х годов, женщины не могли по-настоящему завоевать признание.
Архетипичный мятежный образ, который все еще сохраняется сегодня, - это, конечно же, сочетание кожаной байкерской куртки, джинсов и белой футболки, которое впервые получило популярность в 1950-х годах, чему способствовал тот факт, что “существовал такой кроссовер между стороной сопротивления и направлением поп-культуры”, - говорит МакКлендон для BBC Designed. Однако Эмма видит в Вудстокском музыкальном фестивале 1969 года переломный момент того, как одежда движения сопротивления стала мейнстримом и даже модной, что, разумеется, вызвало обострение напряженной обстановки.
“Хиппи использовали одежду очень сознательно, так же, как суфражистки или санкюлоты, – в качестве инструмента сопротивления”, - говорит МакКлендон. Подержанная джинсовая ткань, которую они носили, изнашивалась, и ее можно было залатать и зашить, но она была “политическим и визуальным протестом против глянцевого и пластикового культа потребления космической эпохи, охватившего послевоенный период”, - говорит Эмма.
Однако после Вудстока Levis и Coca-Cola начали использовать этот образ в качестве маркетингового инструмента. Он стал выбором стиля для тех, кто имел лишь смутное представление о первоначальном облике хиппи. Те, кто покупал рваные и расшитые джинсы Тома Форда более чем за 3000 долларов в конце 1990-х, явно не имели понятия об оригинальной концепции. Несмотря на этот особенно вопиющий пример коммерциализации одежды движения сопротивления, он никоим образом не указывает на индустрию моды в целом.
https://incatalog.kz/