Я обнаружил, что все больше и больше увлекаюсь играми. Я перестаю давать советы, но кричу ободрение своему сыну, а на прошлой неделе ...

Примерно в тот момент, когда я громко приветствовал хрустящий захват, который вытащил ребенка и оставил его на полу, я понял, что, возможно, перешел черту в моем наблюдении за футбольной командой моего сына. Последние несколько недель я проводил воскресное утро, наблюдая за ними, и, как и во многих других внеклассных мероприятиях, обнаружил, что существует целый ряд проблем социального этикета и родительских суждений, которых я не ожидал.

Во-первых, для ясности, ребенок, которого повалили на пол, встал и ушел невредимым. Это был забавный пример того, как очень маленький ребенок имитировал профессиональных футболистов, а это значит, что многие дети падают в обморок и катаются по траве так, как вы бы никогда не стали, если бы действительно были травмированы. Также было несколько безумных празднований голов. Нам еще предстоит увидеть, как ребята окружают рефери, но их всего шесть, так что давайте дадим им год.

Когда мой сын впервые объявил, что хочет играть в футбол, моими главными эмоциями были надежда и чувство вины. Надежда, что он унаследовал конкурентоспособность и спортивное мастерство от своей матери; и чувство вины за все, что я передал ему.

Я был и остаюсь ужасным во всех видах спорта. Это жалко. Я долго искал доказательства недиагностированного состояния, симптомами которого являются «полное отсутствие способностей к чему-либо физическому в сочетании с полным отсутствием мотивации, чтобы улучшить их». Это привело к тому, что всю жизнь пытались избегать кикэб-аутов и даже бильярдных столов. Теперь я безнадежно надеюсь, что проклятие не было передано моим мальчикам.

Я начал с того, что смотрел матчи в тишине. У меня до сих пор есть яркие воспоминания об игре в футбол в моей школе (мы проиграли 13: 0, и я навсегда ушел из игры) и о том, как родители кричали своим детям советы. Я подозреваю, что мой отец никогда этого не делал, потому что это было бы все равно, что кричать на медведя, поощряя его говорить по-испански. Я решил, что буду просто смотреть и молча поощрять. Это резко контрастировало с некоторыми другими родителями, которые по утрам выкрикивают такие вещи, как «линейный!» и «не ложись и закрой его» и «дави на него!»

Я бы почувствовал себя обманщиком, говоря такие вещи, учитывая, что я совершенно не способен делать это сам. На самом деле, я бы даже сказал, что, если бы я вышел на поле, чтобы играть, даже среди шестилетних детей я бы оказался не в своей тарелке. Это также очень отличается от того, как я смотрю игру «Арсенала». Будь то по телевизору или на матче, мне совершенно комфортно кричать на команду, которая игнорирует тот факт, что я знаю об игре бесконечно меньше, чем кто-либо, кого я наблюдаю. Но что значит быть футбольным болельщиком, если это не говорить с безоговорочным авторитетом в отношении группы гораздо более квалифицированных людей? (Десятилетия этого также оказались отличной подготовкой для многих кабинетных ученых во время пандемии.)

Постепенно я обнаружил, что все больше и больше увлекаюсь играми. Команда, за которую играет мой сын, новая, поэтому им потребовалось время, чтобы догнать другие клубы, которые какое-то время играли вместе. Они прошли путь от того, что каждую неделю их забивают, к соревнованиям, а теперь и к победам. Я должен признать, что увлекаюсь этим. Я перестаю давать советы, но ободряю своего сына и даже команду, если его заменят (шутка, между прочим, он очень важен).

А на прошлой неделе я отпраздновал, что ребенка забрали, и это, возможно, удивило некоторых других родителей. По дороге домой моя жена рассказывала об игре тоном, который, как мне показалось, был ее тонко говоря, чтобы я был немного тише в будущем. Но я не позволю ей удерживать меня.

Перевод: Бейсембекова Арина