Когда я начинал свою психотерапию, как и многие люди, я выдвигал
так много вариантов, уверенный в том, что этот терапевт, который провел
много лет, помогая людям с самыми разрушительными психическими
проблемами, не слышал ничего подобного тому, что я собирался рассказать.
Но реальность заключалась в том, что мой психотерапевт все это видел и
слышал. Как только я понял это, мне пришлось отбросить свой блок и начать
говорить о том, что на самом деле причиняло мне боль.
Моя боль была глубокой и застарелой, и я не знал, с чего стоило
начать. Но вы учитесь начинать с чего вы хотите. Это не имеет значения,
ведь главное, чтобы вы говорили лишь правду. Вы должны быть готовы
рассмотреть свою личную историю под микроскопом и изучить все, во что
вы верите, и все, чему вы научились за эти годы. Долгое время я утешал себя
выдуманными теориями, объясняющими мою боль, но они оказались
способами не давать мне признавать собственную боль или показать свои
слабые места. Терапия заключалась в том, чтобы встретиться лицом к лицу с
моим прошлым, проанализировать его, понять его смысл и связать с

настоящим. Один из самых трудных уроков, который я усвоил, заключается в
том, что психотерапия предназначена не столько для того, чтобы исцелить
вас, а сколько для того, чтобы справиться с реальностью и изменить то, как
вы о ней думаете. Изначально я думал, что психотерапия работает так же, как
судебная психология или составление профиля преступника.
Те, кто составляют эти профили, полагаются на опыт, закономерности
и психологические исследования, чтобы предсказать и понять преступное
поведение, читая между строк и пытаясь услышать то, о чем субъект
умалчивает. Терапевты, с другой стороны, полагаются на самоотчет.
Они существуют не для того, чтобы предсказывать ваши действия.
Они стараются слушать и понимать; их валюта - это доверие и
взаимопонимание. Составители профилей притворяются, что доверяют своим
испытуемым, чтобы установить взаимопонимание между ними, так что
испытуемый непреднамеренно раскрывает достаточно информации, чтобы
стали понятны закономерности, стоящие за его действиями.
Терапевт же заинтересован не в предсказании, а скорее в том, чтобы
помочь вам изучить ваше прошлое, чтобы вы могли лучше справляться с
будущими проблемами. Тот факт, что терапия не собиралась исцелять меня,
вызывал у меня желание просто сдаться и умереть. В какой-то момент я
почувствовал такое разочарование, ведь мои антидепрессанты, казалось, не
действовали, и я решил отказаться от них. Мне была невыносима мысль о
том, что я буду принимать эти таблетки всю оставшуюся жизнь. Но что я
пришел к пониманию, так это то, что если бы у меня не было желания
преодолеть депрессию и посттравматическое стрессовое расстройство, я не
думаю, что ни лекарства, ни терапия смогли бы сработать.
Честный, непредубежденный, непредвзятый разговор с моим
психотерапевтом помог мне понять себя, а также свои проблемы и другие
способы их решения. После 12 лет терапии я пришел к пониманию того, чего
я хотел, а именно всего лишь сбросить с себя груз всего, что подталкивало
меня к соперничеству и конфликтам. Именно поэтому, я начал работать на
работе, которая была далека от того, чем я занимался в прошлом.
Это сработало для меня, но может сработать не так хорошо для других.
Но ведь это еще не конец, так как мне предстоит пройти еще много миль в
этом путешествии.

incatalog.kz