Защита изучения латыни и греческого (также: почему это вообще нужно защищать?)

Нет оценки более объективной, чем письменный экзамен по древнему языку. Такой тест измеряет запоминание и способность работать с языком, который существует только на печатной странице, языком, управляемым конечным числом грамматических индексов и сохранившихся текстов. Для специалиста по древним языкам перевод - это суть демонстрации таких объективных навыков.

Перевод допускает творчество, даже индивидуальную непереносимость. Но даже у перевода есть свои объективные пределы. Латинист или специалист по угаритскому языку знает, когда перевод представляет собой умную, плавную интерпретацию древней концепции, а когда он полностью отходит от смысла слов, закрепленных в камне или свитке много веков назад.

Я надеюсь, что кто-то формально связанный с литературой, закрепленной в первую очередь на таких языках, как латынь и древнегреческий, возможно, кто-то, кто изучал классику в качестве специализации в колледже, приобрел бы, благодаря большому труду, навыки специалиста в переводе текста с Латинский или греческий сточность.

Как один из моих бывших учителей (я восемь лет изучал латынь и классический греческий язык) написал мне на этой неделе, узнав о том, что Принстонский университет отменяет требование знания латыни и греческого до специальности «Классика»: «Мысль о необходимости полагаться на кого-нибудь еще скажет мне что Фукидид действительно имел в виду" отвратителен ".

Действительно. И все же отдавать интерпретацию любого сложного текста третьему лицу кажется режимом по умолчанию для большинства американских студентов, даже когда они работают на английском языке.

Решение принстонского университета пугает и предвещает плохое будущее в этой области. Можно увидеть их рассуждения, даже признав их ошибочными: важно, чтобы студенты изучали греческий и латинский языки, только если важна способность интерпретировать сложные тексты для себя и самостоятельно. Если такая возможность легкомысленна - бессмысленная способность, когда кто-то доверяет переводам самых древних текстов, непосредственно доступным в Интернете, - тогда, возможно, становиться специалистом по латыни или греческому языку того не стоит. Это бесполезно расходуемая интеллектуальная энергия, труд, направленный исключительно на получение объективных оценок, которые являются воротами в поле зрения. Просто не стоит.

И до сих пор.

Нет древних текстов, более изученных, просеянных, так же проанализированных, чем те, которые составляют Новый Завет. Каждая строчка новозаветного греческого языка была тщательно изучена и проанализирована за последние 200 лет. За моим рабочим столом у меня есть «Грамматика греческого языка» Смита, «Грамматический анализ греческого Нового Завета» Цервика, греческий лексикон «средний лидделл» и мой Nestle-Aland Novum Testamentum Graece; это не говоря уже о Bible Hub и его многочисленных аналогах, доступных в Интернете, а также об огромной лексикоресурсы Цифровой библиотеки Perseus, онлайновой базы данных классической литературы, поддерживаемой Университетом Тафтса. Мне не нужно знать греческий койне или латынь Вульгаты, чтобы проанализировать Новый Завет и хорошо его узнать. У меня даже есть ресурс, который сравнивает восемь разных английских переводов Нового Завета.

Информационные бюллетени.

Фото Габриэллы Клэр Марино на Unsplash

Нет оценки более объективной, чем письменный экзамен по древнему языку. Такой тест измеряет запоминание и способность работать с языком, который существует только на печатной странице языком, управляемым конечным числом грамматических индексов и сохранившихся текстов. Для специалиста по древним языкам перевод - это суть демонстрации таких объективных навыков.

Перевод допускает творчество, даже индивидуальную непереносимость. Но даже у перевода есть свои объективные пределы. Латинист или специалист по угаритскому языку знает, когда перевод представляет собой умную, подвижную интерпретацию древней концепции, а когда он полностью отходит от смысла слов, закрепленных в камне или свитке много веков назад.

РЕКЛАМНОЕ ОБЪЯВЛЕНИЕ.

Я надеюсь, что кто-то формально связанный с литературой, закрепленной в первую очередь на таких языках, как латынь и древнегреческий, возможно, кто-то, кто изучал классику в качестве специализации в колледже, приобрел бы, благодаря большому труду, навыки специалиста в переводе текста с Латинский или греческий.

РЕКЛАМНОЕ ОБЪЯВЛЕНИЕ.

Со всем этим оборудованием, зачем кому-то нужно знать что-либо о греческом, помимо того, какая буква обозначает какой звук? Зачем даже знатоку Нового Завета нужно изучать древнегреческий язык? Он или она мог бы посвятить интеллектуальный труд более глубоким поискам, например, хайдеггеровской терапии онтологических наростов в герменевтике Нового Завета.

Зачем учить древнегреческий? Можно было бы потратить интеллектуальный труд на более глубокие занятия, такие как хайдеггеровская терапия онтологических наростов в герменевтике Нового Завета.

Один из моих любимых епископских девизов - это девиз кардинала Шона О'Мэлли, архиепископа Бостона: Quodcumque dixerit facite. Это слова Марии, обращенные к слугам на свадьбе в Кане: «Все, что он скажет вам, вы сделаете» (Иоанна 2: 5). Мне нравится звучание латинской Вульгаты, которая сама по себе является хорошим переводом греческого оригинала.

Порядок слов и сочетание вербальных наклонений делают фразу более яркой. Мария утверждает себя, свидетельствуя о силе Иисуса. знание фразы и взаимодействия грамматических элементов как в греческом оригинале, так и в версии Вульгаты обогащает мое понимание того, что происходит в этом разговоре со слугами. Такие знания также обогащают мою молитву.

Перевод: Одинаева Фариза