Семейная политика, то, как Америка поддерживает (или нет) отцовство и воспитание детей, всегда представляла наилучшую возможность для серьезной двухпартийности в президентстве Джо Байдена. Это проблема с реальным совпадением между левыми и правыми: феминистки и социальные консерваторы, левые антиповертные активисты и правые пронаталисты-все согласны с тем, что сегодня в Америке слишком трудно воспитывать детей.

И это проблема, когда соответствующая группа интересов, американская семья, не является партизанской силой или заранее мобилизованным электоратом-что обычно является слабостью для ее интересов, но в поляризованный момент может действительно облегчить законодательство.

 На этой неделе Митт Ромни проверил эту теорию: Его офис выдвинул большое предложение реформировать нынешнюю мешанину программ, которые помогают родителям, сочетание налоговых льгот и социальных льгот, объединив их в единое семейное пособие, которое обеспечивало бы 350 долларов в месяц для детей в возрасте до 5 лет и 250 долларов в месяц для детей до 17 лет, вплоть до определенного уровня дохода и ограничения льгот. (Кепка фактически дискриминирует многодетные семьи, а это значит, что Ромни нельзя обвинить в самопиаре Святых последних дней.) В соответствии с возможностью, описанной выше, план Ромни предлагает что-то как левым, так и правым.

Это позволило бы значительно сократить детскую бедность-основную цель левых. В то же время он снижает штрафы нынешней системы за брак и ее молчаливое предубеждение против родителей, остающихся дома, как социально-консервативные цели, и повышает текущие субсидии для семей среднего класса, как правило, республиканского электората. Наконец, он одновременно нейтрален к дефициту и мягко выступает за жизнь, с пользой, которая начинается, когда ребенок еще находится в утробе матери. Итак, со всей этой победой, кто может быть против? Вероятные либеральные возражения будут сосредоточены на том, как Ромни платит за свой план.

Сокращение существующих программ социального обеспечения будет превзойдено большими льготами плана для бедных детей, но они все равно сократят поддержку конкретных либеральных приоритетов (например, налоговый кредит на дневной уход) и бюрократии антиповертности. Между тем, другой большой платой Ромни является полная отмена налоговых вычетов штатов и местных налогов, что является хорошим политическим шагом — вычет является регрессивной субсидией для штатов с высокими налогами, -но у политиков голубых штатов есть сильные стимулы противостоять этому. Консервативные возражения, между тем, будут склонны делиться на две категории. Во-первых, существует консерватизм, который отвергает любую поддержку семьи как самонадеянную социальную инженерию правого крыла, попытку подкупить людей, чтобы они изменили свои личные предпочтения и интимные решения. Однако, как указывает Рамеш Поннуру, этот аргумент несколько ослаблен разрывом между количеством детей, которых, по словам американцев, они хотят, и размером их семей — пропастью между желанием и реальностью, которая толкает нас к сокращению численности населения.

 В той мере, в какой в плане Ромни задействована социальная инженерия, Поннуру предполагает, что то, что “проектируется”, — это не взятка, чтобы изменить предпочтения людей, а “способ помочь им жить так, как они уже хотят.” Другое консервативное возражение — это то, которое уже выдвинули коллеги Ромни-сенаторы-республиканцы Майк Ли и Марко Рубио, которые в прошлом выступали за более крупный налоговый кредит на детей. Их подход к налоговым кредитам, утверждают они, не поощряет зависимость и безработицу, потому что он доступен только родителям, которые уже обеспечивают свои семьи. Субсидия Ромни, с другой стороны, больше похожа на формы социального обеспечения до 1996 года, которые, по мнению консерваторов, эффективно препятствовали работе. Риск, с этой точки зрения, будет заключаться в том, что план Ромни может стимулировать отступление от брака и рабочей силы в бедных общинах — сочетание, предупреждает Скотт Уиншип из Американского института предпринимательства, которое может помешать “долгосрочным перспективам” получателей пособия “и, что более важно, благополучию их детей”, даже если они получат немедленный финансовый импульс. Это обоснованное беспокойство:

 Уиншип убедительно доказал, что система социального обеспечения после 1990-х годов лучше, чем старая, сокращает детскую бедность и что ее сильные стимулы к труду имеют решающее значение для достижения этой цели. Я думаю, что менее вероятно, что реформы 1990-х годов поощряли брак или снижали рождаемость вне брака, учитывая продолжающуюся тенденцию к росту последнего, но вполне возможно, что они сыграли определенную роль в сокращении подростковой беременности и рождаемости. Но есть две причины, по которым консерваторы, поддерживавшие реформы эпохи Гингрича, должны были выслушать план Ромни. Во-первых, некоторые из стимулов его плана явно сокращались в пользу работы и брака, а не против.

Одна из главных причин, по которой старая система социального обеспечения не поощряла работу, заключалась в том, что ее преимущества могли немедленно исчезнуть, если бенефициар находил работу, потому что каждый заработанный доллар означал на доллар меньше благосостояния. Но субсидия Ромни постепенно прекращается только при высоких доходах, поэтому нет никакого стимула для родителей с низкими доходами устраиваться на работу. Между тем, план также изменяет налоговый кредит на заработанный доход, чтобы сделать его более благоприятным для брака и работы, потенциально уравновешивая любые препятствия, создаваемые пособием на ребенка. Однако, если отвлечься от деталей политики, то главная причина, по которой консерваторы одобряют щедрость плана Ромни, заключается в том, что мы живем в совершенно ином мире, чем в 1996 году.

Тогда в Америке был общий уровень рождаемости, который постоянно находился на уровне замещения, и упорно высокий уровень подростковой рождаемости в общинах, борющихся с хронической бедностью. В этом контексте было бы разумно, чтобы реформа социального обеспечения сосредоточилась на разрыве цикла, в котором подростковая беременность грозила привести к длительной безработице и субсидируемой зависимости.

Сегодня ситуация иная. Рождаемость среди подростков резко упала до самого низкого уровня в современной американской истории, а тем временем и общая рождаемость также резко упала, поскольку Covid-19 стал дополнительным подавителем фертильности. (Если бы Соединенные Штаты сохранили свой уровень рождаемости в 2008 году, сегодня было бы еще 5,8 миллиона детей.) Ни одна политическая коалиция пока не принимает во внимание последствия этого краха рождаемости, но мы все будем жить с его последствиями — в стагнации, одиночестве, отчуждении — в течение десятилетий. В этой среде стоит рискнуть небольшим стимулом иметь и воспитывать детей в неидеальных условиях, чтобы создать более благоприятное общество для воспитания детей в целом. Консервативные цели поддержки труда и брака остаются важными, но в равновесии они должны немного уступить более фундаментальной цели — чтобы общество воспроизводило себя.

 Если уж на то пошло, более либеральная цель справедливости также должна приносить плоды — вот почему план Ромни на самом деле был бы лучше без ограничения дохода, с семейным пособием, идущим даже плодовитым миллиардерам. В гораздо большей степени, чем 25 лет назад, Америке просто нужно больше детей — от богатых, бедных и среднего класса. Одна только государственная политика не может их обеспечить, даже такая амбициозная, как план Ромни. Но его разумная цель-не немедленный беби-бум, каким бы желательным он ни был. Он должен заложить самый прочный политический фундамент, на котором в конечном итоге может быть построено более плодородное, молодое и обнадеживающее общество.

Перевод: Еспенбетова Анель