Это путешествие сегодня кажется невообразимым. Путешествуя по суше, я хотел испытать переходы между культурами, чтобы больше узнать о том, что нас связывает. Мне также было интересно увидеть наследие обмена на торговых маршрутах Шелкового пути, которые когда-то связывали Китай с Западом.

Моей первой важной остановкой была Венеция. Город полон влияний, принесенных его многочисленными и разнообразными посетителями, особенно с востока. Вы можете увидеть их в куполах собора Святого Марка, которые напоминают средневековые минареты Каира, и в шедеврах эпохи Возрождения с их блестящими синими пигментами, произведенными из лазурита, добытого в 4000 милях на севере Афганистана и доставленного в Венецию по Шелковому пути.

Из Венеции я пересек Адриатическое море в Пулу и арендовал машину, чтобы отправиться на юго-восток вдоль побережья Далмации Хорватии в Черногорию через Боснию и Герцеговину. Именно в Мостаре я впервые услышал азан , мусульманский призыв к молитве. Купола и минареты мечетей османской эпохи пронизывают горизонт города.

Чтобы добраться до Стамбула, я зигзагами пересек Балканы в трех последовательных 10-часовых поездках на поезде. Первый из них - от Подгорицы до Белграда - пересекает 435 мостов и проходит через 254 туннеля.

Старики играют в карты, молодые девушки кормят чаек, рыбаки ждут улова, женщины идут рука об руку, собаки и кошки бродят по улицам. В Стамбуле так много жизни, так много, чтобы выпить.

После перехода через Босфор в Азию я заручился услугами компании East Turkey Tours , которая переправила меня на всю территорию Турции: мимо места упокоения исламского мистика Руми в Конье, через лунный ландшафт Каппадокии, вдоль сирийской границы, вокруг Гора Арарат и, наконец, до границы с Ираном. По пути мы миновали караван-сарай 13 века . Это были оригинальные туристические домики, где торговцы Шелкового пути отдыхали, умывались, молились, делились сплетнями и помещались в карантин перед тем, как войти в города, чтобы не стать переносчиками чумы.

Учитывая дипломатическую напряженность в Ормузском проливе в то время, я беспокоился о въезде в Иран. Однако мои опасения вскоре развеялись легким видом моего дружелюбного проводника.

Мы проехали через Иран за 20 дней, проехав через Тебриз, где находится один из крупнейших крытых базаров в мире; Исфахан и его завораживающие мечети; пустыня Лут, одно из самых жарких мест на Земле; и священный город Мешхед, куда посетители приходят к могиле Имама Резы. Его золотой купол слепит полуденное солнце. Тысячи паломников молятся в окружающих его больших дворах. Женщины в черных чадрах открыто плачут при виде святыни, шепчут молитвы, а мужчины нежно целуют двери, ведущие к нему. Мой гид, местный мулла, завершил экскурсию, прочитав стих из Корана, в то время как человек на соседнем мегафоне оплакивал мученическую смерть пятого имама, Бакира. Затем был Туркменистан.

Нас восемь человек - туркмены, иранцы, я и узбек - сели в разбитый автобус и поехали на середину моста, разделяющего Иран и Туркменистан. Здесь нам сказали выйти и ждать. Через несколько минут с туркменской стороны за нами подъехал микроавтобус. Это было похоже на рутину обмена шпионами из фильмов.

Мое путешествие по Туркменистану привело меня из древнего города Мерв в потустороннюю, облицованную белым мрамором столицу Ашхабад, через пустыню Каракумы и далее к узбекской границе. Возникшая из пустыни, Хива - это город Великого Шелкового пути вашего воображения, сокровищница дворцов, мечетей и медресе, облицованных голубой плиткой, которая светится в вечернем свете.

Около 300 человек ждали перехода узбекско-киргизской границы. Я ожидал шестичасового ожидания. Но, как и везде в Средней Азии, как только меня, туриста, заметили, меня отправили в первую очередь - уровень гостеприимства, которого я не чувствовал достойным. В отличие от засушливого Узбекистана, Кыргызстан гористый, пышный и зеленый, страна обширных, пологих и широких долин. Белые юрты полукочевых общин усеивают эти пейзажи, как и их стада лошадей, яков и верблюдов. Ощущение пространства под огромным куполом голубого неба глубоко.

Чтобы добраться до Таджикистана, я взял перевал Кызыл-Арт. Мой водитель отвел меня на военный блокпост и отмахнулся. Я не знал, что между границами 12 миль нейтральной полосы, соединенной каменистой горной дорогой, которая поднималась на высоту 4200 метров. Перетащив свои сумки на несколько миль и отогнав агрессивную горную собаку, я вместе с двумя немецкими мотоциклистами отправился на таджикскую сторону.

Кыргызстан - страна обширных и широких долин. Ощущение пространства под огромным куполом неба глубоко

Дальний восток Таджикистана сухой, пыльный и похожий на лунный. Воздух тонкий. Короткая прогулка заставила меня задыхаться. В отличие от более скалистого Памира на западе, который вырывается из поверхности Земли темно-коричневыми и темно-охровыми оттенками, горы здесь выглядят мягкими и светятся фиолетовым, розовым и синим. Я устроил гида, чтобы отвезти меня на вершину пика Хорог , откуда я мог видеть Афганистан через реку Пяндж. Я надеялся пересечь границу, а затем поехать на небольшое расстояние в Пакистан, но моя предполагаемая поездка была ограничена по соображениям безопасности. Вместо этого мне пришлось сделать объезд в несколько тысяч миль через столицу Таджикистана Душанбе и Дубай!

Добравшись до гористого севера Пакистана, я несколько дней отдыхал во дворце Хаплу. Отреставрированный Фондом культуры Ага Хана и преобразованный в исторический отель, дворец несет на себе влияние - тибетское, кашмирское, Ладакхи, Бельцы и среднеазиатское - регионов, с которыми он граничит. Есть несколько лучших мест, где можно полюбоваться величием Гималаев и Каракорум.

Путешествие в Гилгит проходило через Деосай, огромный национальный парк на высоте до 4 114 метров над уровнем моря. После крутого подъема дорога открывается на зеленое плато с полевыми цветами, нежными реками и кристально чистыми ручьями, окруженное заснеженными горами. Вдалеке я увидел кашмирских кочевников со стадами крупного рогатого скота и коз.

Пройдя много миль по каменистым дорогам, я добрался до Каракорумского шоссе - главной артерии, соединяющей Пакистан с Китаем. Мой травмированный позвоночник был рад вернуться на гладкий асфальт. На противоположной стороне долины виднелась узкая дорога, свисающая со склона горы - своеобразный тракт Великого шелкового пути. Владелец отеля, в котором я останавливался, вспоминал, как до строительства Каракорумского шоссе видел купцов на лошадях и верблюдах, перевозящих шелк и другие товары.

Граница с Китаем проходит мимо Хунзы и форта Балтит, построенного в восьмом веке. Последней остановкой был удаленный приграничный город Сост. Магазины, дома и отели выходят на его главную улицу, как в старом западном городе. Рекламные щиты провозглашали дружбу между Пакистаном и Китаем: «Братство - это любовь, а дипломатия - вечна», - говорится в одном из них.

От Соста на микроавтобусе до перевала Хунджераб - самого высокого мощеного пограничного перехода в мире - пять часов. Я сидел, сгорбившись, на переднем сиденье со стариком в традиционной пакольской шляпе. Я поделился с ним своим запасом сушеных абрикосов. На высоте почти 4700 метров китайская граница стала видна в виде гигантских мраморных ворот, украшенных развевающимися пятизвездочными красными флагами. В этой глухой пустыне на крыше мира нет ничего более нелепого.

Немногие места вызывают в воображении мифы и легенды Шелкового пути, такие как Кашгар. На западной окраине провинции Синьцзян город был воротами для китайских торговцев, направляющихся на рынки Центральной Азии, и важной остановкой для тех, кто путешествовал в противоположном направлении. Наследие этого торгового обмена - поразительно разнообразное население. В Кашгарском районе проживает более 30 национальностей, но разнообразие региона находится под угрозой. [Примечание редактора: в апреле британские депутаты проголосовали за то, чтобы заявить, что нарушения прав человека, совершенные китайским государством против уйгурского народа в Синьцзяне, равносильны геноциду ].

Недалеко от центра города я заметил старика, с которым сидел в микроавтобусе: он продавал антиквариат из своего чемодана уйгурскому лавочнику. Можно было сказать, что они хорошо знали друг друга, но общались только жестами. Меня осенило, что он все еще ездил туда и обратно через границу и продавал товары так же, как они делали это на Шелковом пути на протяжении тысячелетий. Когда обмен закончился, я похлопал его по плечу. Некоторое время он смотрел на меня, а затем его лицо расплылось в ухмылке, и он обнял меня как медведь.

Следующей моей остановкой был Урумчи, в 18 часах езды на поезде по северной окраине пустыни Такламакан. Слово Такламакан переводится как «то, что входит, не выходит». Многие погибли, пытаясь пересечь его, но те времена в основном в прошлом. Мой поезд, хоть и медленно, но благополучно доставил меня к месту назначения.

Там, где заканчивается пустыня Такламакан, начинается пустыня Гоби. Теперь я был на последнем отрезке моего пути, мчась на восток по сети высокоскоростных железных дорог Китая. Чтобы пересечь Китай и добраться до Пекина, потребовалось около 10 дней. За четыре месяца я проехал 25 000 миль на машине, автобусе, поезде, лодке, лошади, верблюде и, да, двумя рейсами, через 16 стран. Моя мечта пересечь Евразию сбылась. Мне нужно было отредактировать 50 000 фотографий и развить выставку. Эта выставка сейчас открыта. Надеюсь, вам понравится путешествие.

Перевод: Акшалова Гульнар