Правда, ложь и мед

Новости / Бизнес 01-июн-2021, 18:41 0 332

Мы слышим много сказок о пчелах и меде. Даже экономисты могут основывать свои теории на фантастических ульях. Диетологи могут сделать то же самое, рекламируя мнимую пользу меда для здоровья, а также сам мед. Это должен быть один из самых чистых продуктов природы, однако то, что мы находим на полках супермаркетов, можно разрезать сиропом, испачкать антибиотиками или получить из Китая, несмотря на этикетку, гласящую об обратном. Итак, давайте совершим всемирный тур по торговле медом, который колеблется между правдой и небылицами, и дадим несколько советов для ваших предстоящих покупок.

Теория пчел

Социальная жизнь пчел уже давно будоражит наше воображение. Плиний Старший (23–79 гг. Н. Э.) Восхищался их политической организацией с ее вождями и советами. Он даже думал, что моральные принципы руководят их поведением. Спустя почти 1700 лет англо-голландский писатель Бернар Мандевиль придерживался противоположной точки зрения, описывая порочный улей, населенный эгоистичными пчелами. «Басня о пчелах», опубликованная в 1714 году, стала справочником для политэкономов. Предшественник Адама Смита, чья невидимая рука личного личного интереса питала общее благо, Мандевиль намеревался доказать, что, в отличие от альтруизма, эгоизм является продуктивным. Враждебный к бережливости - богатство, украденное у скряги, в конце концов, улетучится, - он вдохновил Кейнса на критику чрезмерных сбережений.

Басня о пчелах, издание 1724 года. Викимедиа

Справедливости ради Плиния, Мандевиля и многих других, которые фантазировали о пчелах, улей в том виде, в каком мы его теперь знаем, со съемными деревянными рамками еще не изобрели. Поэтому было сложно наблюдать за жизнью и общественными нравами пчел. Не было стеклянных стен, позволяющих нам наблюдать за их занятой работой или считать трутней, самцов, единственная цель жизни которых - спариваться с девственной королевой. Также не было электронных меток, чтобы отслеживать непрерывное движение пчел и обнаруживать, что для производства фунта меда они должны преодолеть расстояние, эквивалентное кругосветному путешествию, посетив по пути около 5 миллионов цветов. Джеймс Мид, британский экономист, удостоенный Нобелевской премии 1977 года за свою работу по международной экономической политике, не имел такого оправдания. В начале 1950-х годов он привел пример выращивания яблок и пчеловодства в одной и той же области, чтобы проиллюстрировать свой теоретический анализ внешней экономики. Каждый служит другому: пчелы собирают нектар из цветков яблони, чтобы сделать мед, и тем самым опыляют цветы, которые, в свою очередь, становятся плодами. Мид предположил, что, поскольку эти взаимные услуги неоплачиваются, обе стороны вкладывают недостаточно средств: пчеловоды устанавливают меньше ульев, чем это экономически оптимально, потому что они не получают доли в маржинальном продукте, который производители яблок получают от большего урожая. Владельцы садов сажают меньше деревьев, чем это экономически оптимально, и не получают никакой доли в маржинальном продукте, получаемом пчеловодами от лишнего меда. Этот пример имел большой успех у профессоров экономики и их студентов, несомненно, из-за его буколического характера и весенней атмосферы. К сожалению, Мид ошибся в двух пунктах. Во-первых, он не знал, что в цветке яблони очень мало нектара, что, пожалуй, простительно. Яблоневый мед, если вы найдете его в магазине, на самом деле делают из цветов других растений в саду. Во-вторых - и это настоящая ошибка - он упустил из виду многочисленные договоренности между производителями и хранителями для их взаимной выгоды и вознаграждения. Таким образом, на самом деле не было никаких признаков свободных, неоплачиваемых производственных факторов, а значит, и никакой внешней экономии. Стивен Чунг, специалист по правам собственности и транзакционным издержкам, подчеркнул это, проведя опрос пчеловодов и лесоводов, чьи сделки подчиняются правилам, уходящим корнями в традиции, или фактически заключены в полноценные контракты.

Пчелы иногда ездят на грузовиках

Американские пчеловоды взимают плату за свои услуги по опылению в течение многих лет. Но миндальный бум значительно увеличил масштабы этих операций. Ежегодно миллионы ульев доставляются грузовиками в миндальные сады Калифорнии из других частей страны. На долю этих хозяйств приходится почти 80% мирового спроса, и на них в течение нескольких недель содержится около 30 миллиардов пчел. Затем ульи отправляются во Флориду или Техас для опыления других деревьев. Пчелы и ульи путешествуют и по другим странам. Во Франции они перемещаются из одного региона в другой, чтобы собрать лучшую пыльцу с цветущих растений и деревьев. В разные периоды сезона один и тот же улей может производить мед, приправленный средиземноморской гарригой (кустарником), деревьями акации и, наконец, кустами лаванды. В отличие от своих коллег из США, профессиональные пчеловоды в странах Европы зарабатывают на жизнь производством меда, а не в основном услугами по опылению. Пчелы здесь не особо торгуют. До недавнего времени пчелы в Китае перевозили в основном для производства меда, а не для опыления. Но в таких провинциях, как Сычуань, баланс доходов смещается в сторону опыления. Это косвенно связано с нехваткой пчел на местах в сочетании с увеличением земель, переданных под сады. Но основная причина - массовое использование пестицидов на яблонях и грушах. Потеряв свои пчелиные семьи, пчеловоды не хотят возить свои ульи в такие места. Торговля медом имеет гораздо больший глобальный охват, чем торговля самими пчелами. В магазинах Парижа, Берлина или Лондона - специализированных торговых точках или высококлассных бакалейных лавках - вы можете найти мед даже из Новой Зеландии или Кубы. Розничные торговцы также продают китайский мед, но часто сами того не подозревают. В Европе, если этикетка меда указывает на «смесь меда из неевропейского сообщества» или «смесь меда из ЕС и не из ЕС», это очень вероятно. Китай является основным источником меда, импортируемого в ЕС, за ним следует Украина.

Мошенничество вдали

Как и во многих других областях, Китай является ведущим производителем и экспортером меда в мире. Но такую статистику следует воспринимать как бы с недоверием. Самый распространенный способ подделки меда - это добавление сахарного сиропа, который намного дешевле и его нелегко обнаружить. Либо банки просто не проверяют - инспекция в процессе производства или при импорте является исключительной, - либо она остается незамеченной. Некоторые виды сахара можно обнаружить только с помощью дорогостоящих технологий, таких как ядерный магнитный резонанс. Статья 2016 года в American Bee Journal «Исследование причин падения цен на мед на международном рынке» убедительно доказывает, что только фальсификация сахара может объяснить недавний рост экспорта Китая, Индии и даже Украины. В этих странах, как и в других странах, внутренний спрос не упал (что привело бы к увеличению объема для экспортного рынка). Не увеличилась и продуктивность ульев (напротив, пчелы страдают от все более серьезных проблем со здоровьем и окружающей средой). Наконец, количество ульев увеличилось лишь незначительно из-за отсутствия привлекательной прибыли и обширного обучения новых пчеловодов. Другая форма мошенничества связана с «отмыванием» меда путем сокрытия его истинного происхождения. Такие страны, как Вьетнам и Таиланд, экспортируют больше меда, чем они могут реально произвести. Разница складывается за счет китайского экспорта, а полученная смесь отправляется в Соединенные Штаты. В отношении Китая антидемпинговые пошлины применяются с начала 2000-х годов, но ярлык как исходящий из страны с остановкой позволяет обойти это препятствие. Другие схемы обхода включают поддельные облигации грузоотправителя и недооценку записей. По оценкам, в 2015 году около одной трети поставок меда в США приходилось на Китай.

Фальсификация происхождения продукции - одна из основных махинаций на рынке меда. Pixabay, FAL

Третий тип недобросовестных действий основан на несоблюдении правил охраны труда и техники безопасности. Мед может содержать пестициды или антибиотики, использование которых запрещено или превышает допустимые пределы. Крапивницу можно лечить антибиотиками (для борьбы с американским гнильцем, заболеванием, вызываемым споровыми бактериями), но лекарства также могут накапливаться в окружающей среде. Мысль о невольном употреблении антибиотиков вместе с медом особенно шокирует, учитывая, что он естественным образом содержит дефенсины, небольшие белки, которые помогают убивать микробы. Присутствие пестицидов в меде связано с тем, что пчеловоды обрабатывают свои ульи или аналогичные продукты, используемые в сельском хозяйстве. Независимо от источника, большая часть меда содержит несколько микро- или нанограмм таких химикатов. Япония недавно предупредила, что прекратит импорт новозеландского меда, так как обнаружил глифосат - средство от сорняков, которое используется в садах киви. Хотя остатки пестицидов, которые иногда встречаются в меде, не представляют опасности для нашего здоровья, некоторые вещества, в частности неоникотиноиды, смертельно опасны для пчел. Экспериментальные данные показывают, что, хотя неоникотиноиды не убивают пчел сразу, они могут дезориентировать их и помешать им вернуться в улей. В целом, пестициды вносят вклад в нарушение коллапса колоний, которое пока трудно определить точно. Многие факторы играют роль в этом явлении, которое за последние 20 лет нанесло ущерб пчелиным семьям по всему миру. Как и в случае с другими видами мошенничества, торговля искажается, потому что производители и регионы, продающие некачественные товары, выдают их за достойный мед. Фальсифицированная продукция стоит меньше, поэтому производители и регионы, предлагающие высококачественные товары, должны конкурировать по ценам, которые лишают их достаточной прибыли и сокращают их долю на рынке. Потребители тоже проигрывают. Лечебная и пищевая ценность меда теряется при добавлении кукурузного или тростникового сахара или загрязнении химикатами.

Перевод:Тугамбаева Инжумаржан

Ссылка на оригинал:https://theconversation.com/truth-lies-and-honey-159403

InCatalog

Правда, ложь и мед

Вам нужна Бесплатная консультация области SMM?